Он ответил.
Он продолжает отвечать странно и загадочно, и в данной ситуации с данным человеком я не могу себе позволить полагаться на свою интуицию, не могу доверять тому, что мне кажется означает это или то. Вообще, за последние годы я слишком хорошо усвоила урок, что поведение людей, которые меня окружают, не укладывается ни в какие логические рамки, к которым я привыкла с детства. Казаться может что угодно, сказано может быть что угодно и с какой угодно интонацией. Означать это может тоже совершенно что угодно. Я уяснила, что я ничего не пойму, и что единственный возможный вариант движения вперед или назад или куда угодно - это исключительно наугад. Знаков нет. Все, что кажется знаками, индикаторами, ими не является. Люди не могут быть искренними, по многим причинам, но не могут. А гадать я устала, слишком много драм у меня в жизни произошло из-за того, что я исходила из логики. Логики здесь нет.
К чему это я. Единственно рабочую интерпретацию, которую я себе теперь позволяю, - это отрицание любого кажущегося внимания. Что бы ни говорили хорошее, приятное, что бы ни казалось - это все из вежливости. Люди улыбаются и подмигивают, потому что они улыбаются и подмигивают всем. Люди говорят, что рады меня видеть, потому что они говорят это всем. Люди спрашивают что-то обо мне, потому что им неудобно не спросить. Люди дарят мне свое время не потому что они решили подарить его именно МНЕ, а потому что так их воспитали. Hay que ser bien educado y mantener apariencia.
К чему это я. Я почти ничего про него не знаю. Я знаю, что он необыкновенный, и я позволю себе не развивать сейчас что имеется в виду. Я знаю, что я имею в виду. Но я не знаю какой он человек. Он ответил на мое бумажное письмо. Он потратил время и отправил мне открытку. Он дал мне свой адрес. Он отвечал на мои письма. Но отвечал так, что у меня стойкое впечатление, что он это делает из вежливости. И я не знаю, свойственно ли ему это. Может ему сложно просто взять и не отвечать, когда уже один раз ответил и когда я пишу ему такие проникновенные послания. Может, ему просто жаль меня и моих усилий. Может, его тоже воспитали в парадигме, что главное быть вежливым. Я ничего этого не знаю. Иногда он вообще не отвечает. А потом вдруг пишет что-то такое, что как будто бы показывает определенный интерес ко мне. Но как я уже сказала, я слишком хорошо выучила этот урок. Я не верю надежде, которая отчаянно пытается заполнить всю мою душу. Я борюсь с ней. Я борюсь с ней всеми силами, потому что я знаю, что чем слабее я сейчас буду, тем больнее будет потом. Последнее зло, которое осталось в ящике Пандоры, была надежда. Я борюсь с надеждами в моей жизни, они меня только ранят. А он как раз сейчас пишет книгу о надежде.
В последнем письме он снова перешел на официальный тон и попросил, чтобы я рассказала о себе, и что если я буду в Берлине, то, конечно, он найдет время для встречи.
Зачем он это сказал? Из вежливости? зачем? Можно было вообще не отвечать. Значит из жалости, что я тут вся такая чувствительная? Но из вежливости можно сказать и что-то другое. Я не понимаю. Я слишком давила? Я слишком давила, да? Тогда что я должна сейчас сделать? Не мучать его дальше своей настойчивостью, чтобы ему опять не пришлось писать вежливые фразы? Не писать ему больше? Что я должна сейчас делать? Он написал это из вежливости, а я буду нагружать его ненужными рассказами о себе? Что я должна сейчас делать?
Я мучаю себя им. Объективно говоря, чем я могу быть ему интересна? Да ничем. Где он и где я. Надежды меня атакуют, но я все же четко осознаю реальность. Он небо, он солнце в небе, а я Икар. Я слишком увлеклась полетом, а итог у этой истории один. Я это понимаю, я это прекрасно понимаю, но небо.. оно же так прекрасно.
Он продолжает отвечать странно и загадочно, и в данной ситуации с данным человеком я не могу себе позволить полагаться на свою интуицию, не могу доверять тому, что мне кажется означает это или то. Вообще, за последние годы я слишком хорошо усвоила урок, что поведение людей, которые меня окружают, не укладывается ни в какие логические рамки, к которым я привыкла с детства. Казаться может что угодно, сказано может быть что угодно и с какой угодно интонацией. Означать это может тоже совершенно что угодно. Я уяснила, что я ничего не пойму, и что единственный возможный вариант движения вперед или назад или куда угодно - это исключительно наугад. Знаков нет. Все, что кажется знаками, индикаторами, ими не является. Люди не могут быть искренними, по многим причинам, но не могут. А гадать я устала, слишком много драм у меня в жизни произошло из-за того, что я исходила из логики. Логики здесь нет.
К чему это я. Единственно рабочую интерпретацию, которую я себе теперь позволяю, - это отрицание любого кажущегося внимания. Что бы ни говорили хорошее, приятное, что бы ни казалось - это все из вежливости. Люди улыбаются и подмигивают, потому что они улыбаются и подмигивают всем. Люди говорят, что рады меня видеть, потому что они говорят это всем. Люди спрашивают что-то обо мне, потому что им неудобно не спросить. Люди дарят мне свое время не потому что они решили подарить его именно МНЕ, а потому что так их воспитали. Hay que ser bien educado y mantener apariencia.
К чему это я. Я почти ничего про него не знаю. Я знаю, что он необыкновенный, и я позволю себе не развивать сейчас что имеется в виду. Я знаю, что я имею в виду. Но я не знаю какой он человек. Он ответил на мое бумажное письмо. Он потратил время и отправил мне открытку. Он дал мне свой адрес. Он отвечал на мои письма. Но отвечал так, что у меня стойкое впечатление, что он это делает из вежливости. И я не знаю, свойственно ли ему это. Может ему сложно просто взять и не отвечать, когда уже один раз ответил и когда я пишу ему такие проникновенные послания. Может, ему просто жаль меня и моих усилий. Может, его тоже воспитали в парадигме, что главное быть вежливым. Я ничего этого не знаю. Иногда он вообще не отвечает. А потом вдруг пишет что-то такое, что как будто бы показывает определенный интерес ко мне. Но как я уже сказала, я слишком хорошо выучила этот урок. Я не верю надежде, которая отчаянно пытается заполнить всю мою душу. Я борюсь с ней. Я борюсь с ней всеми силами, потому что я знаю, что чем слабее я сейчас буду, тем больнее будет потом. Последнее зло, которое осталось в ящике Пандоры, была надежда. Я борюсь с надеждами в моей жизни, они меня только ранят. А он как раз сейчас пишет книгу о надежде.
В последнем письме он снова перешел на официальный тон и попросил, чтобы я рассказала о себе, и что если я буду в Берлине, то, конечно, он найдет время для встречи.
Зачем он это сказал? Из вежливости? зачем? Можно было вообще не отвечать. Значит из жалости, что я тут вся такая чувствительная? Но из вежливости можно сказать и что-то другое. Я не понимаю. Я слишком давила? Я слишком давила, да? Тогда что я должна сейчас сделать? Не мучать его дальше своей настойчивостью, чтобы ему опять не пришлось писать вежливые фразы? Не писать ему больше? Что я должна сейчас делать? Он написал это из вежливости, а я буду нагружать его ненужными рассказами о себе? Что я должна сейчас делать?
Я мучаю себя им. Объективно говоря, чем я могу быть ему интересна? Да ничем. Где он и где я. Надежды меня атакуют, но я все же четко осознаю реальность. Он небо, он солнце в небе, а я Икар. Я слишком увлеклась полетом, а итог у этой истории один. Я это понимаю, я это прекрасно понимаю, но небо.. оно же так прекрасно.